Исламская Республика Иран (ИРИ) и Китайская Народная Республика (КНР) находятся в преддверии заключения широкомасштабного стратегического соглашения - «Комплексного плана сотрудничества между Ираном и Китаем», - рассчитанного на 25 лет.

Осуществление этого плана может коренным образом изменить расстановку политических и экономических сил на Ближнем Востоке.

В настоящее время Тегеран и Пекин завершают подготовительную работу и подходят к стадии подписания. При этом стороны не спешат оглашать все подробности документа, часть которого носит секретный характер.

Известно, что Комплексный план является конкретизацией ирано-китайских договоренностей, начало которым положил визит председателя КНР Си Цзиньпина в ИРИ в январе 2016 г. Тогда было подписано 17 соглашений о сотрудничестве в таких областях как энергоресурсы, энергетика, финансы, связь, телекоммуникации.

В августе 2019 г. министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф посетил Пекин, где вместе с китайским коллегой Ван И утвердил «дорожную карту» для всеобъемлющего стратегического партнерства между Китаем и Ираном, подписанного в 2016 году. Именно тогда в документ были добавлены секретные положения, которые включают в себя целый ряд привилегий для Китая.

На этом фоне стороны избегают давать какие-либо подробные комментарии насчет содержательной части договоренностей. В июле 2020 г. глава администрации президента Ирана Махмуд Ваези назвал ирано-китайский договор обычным соглашением между двумя странами. Китай вообще никак не комментирует договоренности с ИРИ, ограничиваясь утверждениями, что стороны осуществляют взаимовыгодное сотрудничество в рамках международного права.

Пока ирано-китайское соглашение в качестве проекта утвердило только иранское правительство. В МИД Ирана заявили, что, возможно, документ опубликуют, но только тогда, когда его подпишут правительства обеих стран.

Однако, основываясь на данных самых разнообразных открытых источников, СМИ попытались составить основные пункты ирано-китайского Комплексного плана. Вот эти предполагаемые договоренности:

Нефть и газ

  • Китай инвестирует $280 млрд. в развитие нефтегазовой и нефтехимической отраслей промышленности Ирана. Эта сумма будет включена в первый 5-летний период 25-летней сделки, но дополнительные суммы будут доступны в каждом последующем 5- летнем периоде, если обе стороны об этом договорятся;

  • Будут вложены еще $120 млрд., которые могут быть направлены в течение первой пятилетки сделки на модернизацию транспортной и производственной инфраструктуры Ирана, и тоже будут увеличиваться в каждом последующем периоде, если обе стороны на это согласятся;

  • В обмен на это китайским компаниям будет предоставлено приоритетное право участия в торгах по любым новым - или остановленным, или незавершенным - нефтяным, газовым и нефтехимическим проектам в Иране;

  • Китай сможет закупать любую нефтегазовую продукцию (нефть, природный газ и нефтепродукты) с минимальной гарантированной скидкой в 12% от средней цены за 6 месяцев для сопоставимых эталонных продуктов, плюс еще до 8% от этого показателя для компенсации рисков;

  • КНР сможет оплачивать продукцию в «мягких» валютах, полученных от ведения бизнеса в Африке и странах бывшего СССР, что при умелой конвертации может дать дисконт еще до 12%. Общий дисконт на нефть и нефтехимию может составить до 32%;

  • Более того, Китаю будет предоставлено право задерживать платежи на срок до 2 лет.

Инфраструктура

  • Китай будет участвовать в создании основной инфраструктуры Ирана, что будет полностью согласовано с ключевым геополитическим проектом КНР «Один пояс – один путь»;

  • Китай намеревается использовать рабочую силу, доступную в Иране, для строительства заводов, которые будут финансироваться, проектироваться и контролироваться крупными китайскими производственными компаниями. Конечная произведенная продукция сможет затем получить доступ к западным рынкам через новые транспортные связи, также запланированные, финансируемые и контролируемые Китаем;

  • В августе 2019 г. ИРИ и КНР подписали контракт на реализацию проекта по электрификации главной 900-километровой железной дороги, соединяющей Тегеран с северо-восточным городом Мешхед. Планируется создать линию скоростных поездов Тегеран-Кум-Исфахан и расширить эту модернизированную сеть до северо-запада через г. Тебриз;

  • В соответствие со сделкой, г. Тебриз должен превратиться в мощный центр для целого ряда ключевых  нефтегазовых и нефтехимических объектов, а также в отправную точку для магистрального газопровода (МГП) Тебриз-Анкара;

  • Тебриз должен стать важнейшей базой на иранской территории для 2300 - километрового Нового Шелкового пути – стратегического китайского проекта - который пройдет от г. Урумчи (столица западной китайской провинции Синьцзян) до г. Тегеран через Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан и Туркменистан, а затем через Турцию - Европу. Уже вошел в эксплуатацию один из отрезков Шелкового пути, связывающий Китай с Ираном. Маршрут грузового поезда проходит по маршруту Китай-Казахстан-Туркмения-Иран. Спонсором проекта стала китайская инвестиционная компания «Тяньаньмэнь».

  • Согласно ирано-китайскому соглашению, Пекин готов предоставить необходимый капитал и технологии для развития системы свободных торгово-промышленных зон и индустриальных парков в ИРИ. Первая промышленная зона на китайские инвестиции будет создана в шахрестане Джаск, провинция Хормозган. Учитывая расположение Джаска — на побережье Персидского залива, зона может стать полезной для ИРИ и КНР. Китай участвует и в проекте развития порта и нефтяного месторождения Чабахар, связывающий Океанию с материком.

Военно-технической сотрудничество 

  • В соответствие со сделкой, предполагается сотрудничество ВВС и ВМС двух стран. Уже сейчас ирано-китайское военное сотрудничество развивается успешно. Оно направлено на укрепление обычных вооружений и военной техники Ирана, в частности в области кибервооружения. Уже после отмены санкций против ИРИ в 2016 г. (в соответствие с Совместным всеобъемлющем планом действий - СВПД) закупил у Китая 150 истребителей модели Chengdu J-10 на сумму в $1 млрд;

  • Ирано-китайское соглашение даст зеленый свет на размещение 5 тыс. военнослужащих Народно-освободительной армии Китая (НОАК) на иранской территории с возможностью увеличения численности персонала для охраны и обеспечения безопасности транзита нефти, газа и продукции нефтехимии в Китай. Некоторые из этих войсковых формирований будут размещены в районе Персидского залива. Это может стать одним из первых массированных развертываний китайских сил за рубежом;

  • Пекин сможет использовать порт Джаск не только в экономических целях, но и в геополитических. Аренда порта открывает Китаю широкие возможности для проецирования своей военно-морской мощи в Персидском заливе;

  • Не исключены и ирано-китайские договоренности об использовании ВВС и ВМС Китая военно-воздушных и военно-морских баз Ирана.

Стратегический «Комплексный план сотрудничества между Ираном и Китаем», несомненно, является документом, отражающим стремление Тегерана и Пекина использовать друг друга для достижения своих политических и экономических целей. И это соглашение является результатом многолетнего (с января 2016 г.) сложного переговорного процесса, борьбы за каждое слово и каждую запятую в документе.

Отсутствие возможности для Ирана достичь своих стратегических целей в регионе посредством сотрудничества с другими крупными партнёрами сделало Пекин фактически  идеальным стратегическим партнёром для Тегерана. В текущей геополитической обстановке Китай становится для Тегерана той супердержавой, которая  способна оказать реальное противодействие финансово-экономической гегемонии США. Пекин рассматривается как потенциальный и очень важный союзник против главного врага — Соединённых Штатов, а также сильный экономический партнёр, важнейший поставщик инвестиций и технологий, необходимых для экономического развития и модернизации. Тем более в критические, санкционные времена. «Китай является самой важной страной для Ирана и его внешней политики», - неоднократно заявлял глава МИД ИРИ Мохаммад Джавад Зариф. И это легко объяснить хотя бы тем фактом, что Китай является для страны крупнейшим внешнеторговым партнером: 31% экспорта и 37% импорта продукции.

Однако американские антииранские санкции всё же оказывают существенное влияние и на китайско-иранскую торговлю. Так, по итогам 2019 года товарооборот был на 30% меньше, чем в предыдущем году. К тому же из-за пандемии короновируса в первом квартале 2020 г. товарооборот упал еще на 30%.

В свою очередь, с точки зрения Китая, Иран является надежным партнёром в его глобальном противостоянии с США и широко распахнутым окном для расширения и усиления китайского военного, финансового и экономического присутствия на Ближнем Востоке ,  в первую очередь, в стратегической зоне Персидского залива.  Важно и то, что Иран обладает огромными запасами нефти и природного газа, которые остро необходимы для развития Китая, кроме того, Иран является растущим рынком для китайских товаров.

«Тем не менее, - как отмечает научный сотрудник Вашингтонского института ближневосточной политики Майкл Сингх, - трехтысячелетняя история Ирана делает его подозрительным к иностранным державам. «Помощь» Китая в последние годы, выразившаяся в закупках иранской нефти в небольших количествах, но с большим дисконтом, вытеснение с внутреннего рынка иранских национальных производителей дешевым китайским импортом, кажется, не вызвала симпатии среди иранского населения. То, что, похоже, хотят иранцы, - это не быть младшим партнером, а быть самодостаточными и играть на равных с такими партнёрами, как Россия и Китай».

Стратегическое сближение Тегерана и Пекина вызывает недовольство у многих в Иране, как у представителей реформистского лагеря, так и у радикалов – консерваторов. Так, союз Тегерана и Пекина не нравится таким противоположным по своим взглядам и положению фигурам, как экс-президенту Ирана Махмуду Ахмадинежаду, так и сыну свергнутого иранского шаха принцу Резе Пехлеви, проживающему сейчас в США. Оба они говорят почти одними и теми же словами о том, что суверенитет Ирана в результате такого договора, якобы, может быть поставлен под угрозу.

М. Ахмадинежад даже заявил, что недопустимо заключать секретное соглашение с иностранными сторонами без учета воли иранского народа и вопреки интересам страны и нации. Наследник иранского престола принц Реза Пехлеви, раскритиковав власти в Тегеране, заявил, что договоренности с КНР могут привести не только к потере контроля над природными ресурсами, но и к появлению китайской армии в Иране.

Какими бы важными для иранской стороны ни были торговые и экономические связи Ирана с Китаем, но они, судя по всему, не очень популярны в стране. Некоторые аналитики убеждены, что в стратегическом финансово-экономическом и военном альянсе с Китаем заинтересована, прежде всего, высшая иранская элита, где доминирует Корпус стражей исламской революции и тесно связанные с ним религиозные фонды. Ведь, нефть и газ, инфраструктура, военная составляющая – то есть те сферы, которые заявлены в качестве объектов инвестиций и сотрудничества, практически полностью контролируются КСИР.

Несомненно, для исламского режима, ослабленного объективными и субъективными обстоятельствами, внутренними и внешними проблемами, сделка с Китаем – это в определенной мере спасательный круг. Даже краткий анализ ещё не утвержденного неофициального проекта ирано-китайского соглашения свидетельствует, что Тегеран поступается многим ради решения своих увеличивающихся экономических проблем  и приобретения важного геополитического союзника. «Для Ирана закрыты все дороги. Единственно открытая тропа – это Китай. Что бы ни случилось, пока санкции не сняты, эта сделка – лучший вариант», - резюмировал Фаридун Маджлеси, бывший дипломат, политический и дипломатический обозреватель ряда иранских газет.

Тем не менее, при известной комплексной проработанности,  судьба  «Комплексного плана сотрудничества между Ираном и Китаем» пока не решена. Юридически документ еще не оформлен. Хотя взрыв неофициальной информации о нем уже взбудоражил мир. Как можно судить по информации различных экспертов и мировых СМИ, и в Иране, и в Китае, и между ними продолжается борьба за его окончательный вариант, за пути, методы и формы его реализации в будущем. К тому же Вашингтон усиливает давление и на Китай, и на Иран, чтобы не допустить заключения этого соглашения, которое открывает огромные возможности для КНР – его глобального конкурента и для ИРИ – давнего непримиримого врага.

Ситуация с этим договором действительно весьма сложная. Много привходящих моментов, которые могут внести свои коррективы в намечающийся стратегический союз Ирана и Китая. Трудно прогнозировать, насколько Пекин готов обострить конфронтацию с Вашингтоном из-за Тегерана, насколько Китай готов противостоять американским санкциям, которые, скорее всего, будут введены США после вступления в силу ирано-китайского договора. К тому же не ясно, как будет развиваться уже сегодня сложнейшая внутриполитическая обстановка в Иране незадолго до президентских выборов в мае 2021 г. Да и нельзя предсказать как повлияют итоги президентских выборов в США на весь этот комплекс проблем.