Март 2015 года, мальчик держит регистрационную карточку после освобождения из рядов вооруженных бойцов в Южном Судане. Фото ЮНИСЕФ/МкКивер
06.01.2017 — Дети, завербованные на военную службу, – жертвы вооруженных конфликтов, а не угроза безопасности. Но как Организация Объединенных Наций ни пытается убедить в этом международное сообщество, во многих странах детей-солдат воспринимают как опасных преступников и пытаются их наказывать, а не спасать.
Специальный представитель Генерального секретаря по вопросу о детях и вооруженных конфликтах Лейла Зерруги уже много лет борется с таким отношением к завербованным детям. Благодаря ее усилиям за последние 20 лет свободу обрели 115 тысяч малолетних солдат. Однако после освобождения подростков возникает еще более сложная задача – реинтеграция их в общество. Подробнее об этой проблеме в интервью Службе новостей ООН рассказала Лейла Зерруги.
*****
«Если на «Ютюбе» размещена видеозапись того, как ты казнишь по приказу командира иностранцев или граждан своей собственной страны, то по сути ты казнишь их перед всем миром. У этих людей есть родственники, которые жаждут мести. И ты уже никогда не сбежишь от своего командира, ты становишься его рабом, потому что тебе просто некуда бежать».
Освободить такого подростка и помочь ему вернуться к нормальной жизни, убедиться в том, что его примет семья и община, что он получит образование и сможет справиться с психологической травмой – на первый взгляд непосильная задача. Тем не менее, благодаря усилиям Специального представителя Генерального секретаря ООН по вопросу о детях и вооруженных конфликтах были освобождены десятки тысяч малолетних солдат. При этом в ООН постоянно напоминают миру, что они жертвы войн и конфликтов, а не преступники.
«Мы никогда, никогда не переставали напоминать об этом странам-членам ООН. Сейчас мы готовимся к следующей конференции, которая пройдет в феврале в Париже. Она будет посвящена «Парижским принципам», согласно которым дети, связанные с вооруженными группами, должны рассматриваться в первую очередь как жертвы».
Лейла Зерруги подчеркивает, что дети никогда не присоединяются к вооруженным группировкам добровольно.
«Дети, которые взрывают себя, были кем-то завербованы. Дети, которые совершают казни, были кем-то завербованы. Они нередко гибнут во время боевых действий, получают тяжелые увечья. Если мы научимся предотвращать вербовку детей военными преступниками, если мы сможем с ней покончить, это будет огромным достижением».
По словам Лейлы Зерруги, детей и подростков, в основном, вербуют неправительственные вооруженные группы, которые надеются на безнаказанность.
«В наступившем году мы хотели бы сосредоточиться на работе с неправительственными группами. Если посмотреть на зоны конфликта в наши дни, становится ясно, что детей, главным образом, рекрутируют именно неправительственные вооруженные группы. Из 59 групп, нанимающих детей-солдат, 51 – неправительственная».
Наказание, подчеркивает Зерруги, должны нести именно боевики, вербующие детей, а не сами дети.
«Основополагающий принцип ювенальной юстиции – не наказание, а перевоспитание. Именно поэтому в международном праве детей не называют преступниками, к ним применяется термин «дети, находящиеся в конфликте с законом». Наша задача – реинтеграция детей в общество. Ведь они – наша смена. Мы должны беречь следующее поколение».
Дети, завербованные на военную службу, – жертвы вооруженных конфликтов, а не угроза безопасности.
Http://www.un.org/russian/news/story.asp?NewsID=27250#.WHBWTlOLRH0
http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode
Комментариев нет:
Отправить комментарий